Александр Александрович Бакунин
(1821–1908)
А.А. Бакунин. Фото 1860-х гг.
Александр Михайлович Бакунин был девятым ребенком из одиннадцати детей хозяев усадьбы Прямухино Александра Михайловича и Варвары Александровны Бакуниных. С юных лет он, как и многие юноши той эпохи увлекался Шиллером и был склонен под влиянием его к «героизму», много читал, прекрасно рисовал. После окончания гимназии Александр вместе с братьями Павлом и Алексеем поступил в Московский университет на юридический факультет, который и окончил со степенью кандидата права. В течение почти полутора лет Александр готовился к преподавательской деятельности, приехал в Одессу и приступил к лекциям. Однако у него случился роман с замужней женщиной, матерью троих детей Анной Николаевной Змиевой, который заставил его в мае 1846 года оставить преподавание в лицее и уехать с ней из Одессы и только через год, после неудачной попытки получить разрешение на выезд за границу, Александр приехал с Анной в Крым. Из романа ничего не вышло, они растались , а позднее начался новый, роман с Натальей Беер. Однако уже через месяц после объяснения Александр Александрович расстался и с Натальей, не выдержав ее взбалмошного характера и вскоре познакомился и женился на Елизавете Васильевне Виноградской, родной сестре второго мужа А.П. Керн.
Этот брак не принес ему счастья: через полтора года Лиза умерла от чахотки, оставив четырехмесячного сына. Только в 50 лет он женился во второй раз на Елизавете Александровне Львовой, которая на 30 лет была моложе мужа.
В начале 1854 года, после объявления Англией и Францией войны России, Александр Александрович добровольно вступил в действующую армию. Он был зачислен унтер-офицером в пехотный Тобольский полк, который ожидал отправки в Румынию. Бакунин прошёл всю необходимую солдату строевую муштру и поздней осенью отправился со своим полком из Киева в Бухарест. Днём солдаты шли форсированным маршем, а ночью спали под открытым небом. На всю жизнь на ногах остались черные пятна – след набитых грубыми сапогами ран; в Бухаресте он попал в госпиталь с лихорадкой, но выздоровел и был переведен в Севастополь, куда уже направлялся вражеский флот.
Началась Крымская война. Бакунин воевал на самых опасных местах на третьем и четвёртом бастионах.
В книге В.И. Сысоева «Сестра милосердия Екатерина Бакунина опубликованы шесть писем Александра Бакунина из осажденного Севастополя к Владиславу Максимовичу Княжевичу, бывшего тогда председателем Симферопольской казенной палаты и давно дружным с семьей Бакуниных. (фото №5)
Владислав Максимович Княжевич
В письмах он пишет о жизни города в период осады. Рассказывает о бомбардировках города и батарей, о раненных однополчанах, о ценах на базаре. Рассказывает о сестрах милосердия, которые часами стоят у операционного стола или помогают раненым, о докторах, умерших от тифа и о хирурге Николае Ивановиче Пирогове. Особенно беспокоится о своей кузине – Екатерине Михайловне Бакуниной, ставшей сестрой милосердия Крестовоздвиженской общины и работавшей на перевязочных пунктах.
«Моя сестра занемогла, но как говорит доктор Василий Иванович Тарасов, лёгким тифом, вот уже седьмой день, как она хворает…».
А вот он пишет удивленно и с восхищением:
«В последнее моё свидание с сестрою меня в ней поразило новое умеренное или сердечное настроение: она не может или не хочет дозволить или простить себе даже минутного развлечения чем либо, хотя бы самым прекрасным или духовным, от своего настоящего занятия; ум её как будто прикован к картине страданий, которые её окружают и как будто требуют всего сочувствия…».
Екатерина Михайловна Бакунина. Фото 1850-х гг.
В том аду, где свистят снаряды, рвутся мины, слышны крики и стоны раненых он успевает порадоваться молодым распускающимся листьям бузины и даже услышать пение скворца.
С рисунка А.А. Бакунина. (Внизу справа предположительно
портрет Е.М. Бакуниной в чепце сестры милосердия)
В конце марта он писал: «…жизнь как будто принимает более мирный и удобный характер, женщин встречаешь почти везде, число лошадей и дрожек значительно прибавилось, лавки снабжены товаром с большим изобилием вследствие привоза из Харькова…»
И конечно пишет Княжевичу о встрече и знакомстве с Львом Николаевичем Толстым, так же служившим на четвертом бастионе, о дружеских беседах с ним. В минуты затишья они даже работали над статьями для «Современника».
В одном из письм к Княжевичу он пишет:
«Пора воззвать к народу… обыкновенных средств дисциплинированного войска недостаточно… нужны люди с глубоким чувством и знанием, что все мы дерёмся уже не с войском, а с народами, желающими нашего варварства, нашей необразованности, нашей крови, поднявшими для того на нас татар и турок, пришедшими для того под Севастополь, что они знают, что только овладев Крымом и основав Севастополь, Екатерина спасла Россию от позорных и кровавых татарских набегов и освободила христиан от турок: плоды нашей столетней борьбы они хотят себе присвоить…».
В апреле 1855 года, после взятия союзниками ложементов между четвёртым и пятым бастионами, в момент упадка духа в русской армии, Александр Бакунин от лица всех патриотически настроенных офицеров обратился к защитникам города с воззванием, которое начиналось словами:
«Слава, честь, благосостояние, независимость и крепость России, всё покоится ныне на духе и твёрдости гарнизона Севастополя. Сознавая это телом и душою и зная, что если для нас возможно счастье, жизнь и безукоризненная смерть, то единственно при неприкосновенности, могуществе, славе и чести нашего Отечества… мы из глубины души нашей верим и убеждены, что допустить неприятеля взять Севастополь — значит отречься от Отечества, признать превосходство врагов и заживо умереть бесчестною смертью.
Французы и англичане …хотят нашего стыда, нашей крови, и вот они перед Севастополем и готовы сгубить себя, лишь бы сбросить нас вновь в яму варварства, нищеты и крови».
Следуя своему же призыву, Бакунин оставался в рядах защитников Севастополя до последнего дня. Он был произведён в офицеры: ему дали под команду роту солдат. В течение 1955 года он получил две награды –солдатский Георгиевский крест и будучи уже прапорщиком – орден Святой Анны 4-ой степени. Он был небольшой по размеру красного цвета и крепился на эфесе холодного оружия. Офицеры называли его «клюквой». Такой же орден получил и Л.Н.Толстой.
После эвакуации в августе русских войск с Южной стороны Севастополя на Северную через бухту Бакунин стал адъютантом генерал-майора Хрущова, начальника войск Северной стороны, а в мае 1856 года получил отпуск. Он уехал сначала в Прямухино, а затем, в 1857 году, – вместе с братом Алексеем в Италию, где активно занялся живописью.
Как раз в это время в Италии начался очередной этап борьбы за освобождение разрозненных итальянских государств от австрийского владычества и за их объединение. Самым известным революционером был Джузеппе Гарибальди. Он был очень популярен и в его отряды начала съезжаться революционная молодёжь из разных стран. В отрядах генерала-краснорубашечника сражалось и около полусотни русских волонтёров. Был в их числе и Александр Бакунин. В своём прямухинском кабинете Александр Александрович всю оставшуюся жизнь хранил письма Гарибальди и красную рубаху гарибальдийца.
В 1862 году он возвратился в Россию и принял самое активное участие в общественной деятельности – сначала как участник дворянских собраний, а затем, после проведения земской и судебной реформ, как бессменный (в течение 42 лет) гласный тверского губернского и новоторжского уездного земских собраний и мировой судья.
Портрет А.А. Бакунина в числе ещё нескольких наиболее выдающихся деятелей Тверского земства был помещён в здании губернской земской управы.
Вместе с братом Николаем они по очереди занимались хозяйствованием в Прямухине. И как писала в своих воспоминаниях внучка Николая Бакунина Надежда Тимофеевна Кропоткина (в девичестве Повало-Швейковская) они были «горевые хозяева» и в хозяйстве были сведущи, как новорожденные младенцы. Каждый из них имел свои интересы, не связанные с практической деятельностью. Александр Александрович сводил все хозяйство к выслушиванию отчетов приказчика и тому, что все деньги запирал в стол и на хозяйственные нужду не выдавал. Обычно великодушный и не скупой во время хозяйствования становился страшно скареден и заставлял всех экономить. Немудреное хозяйство шло само собой.
Все, кто знали его близко говорили, что Александр Александрович был всесторонне образован, много читал, занимался и мог быть необыкновенным собеседником.
Он и внешне был обаятельный, красивое лицо, проницательные и в то же время добрые глаза, , необыкновенно красивая образная речь. Когда он говорил то завораживал слушателей своими несколько туманными речами, которые не всегда улавливали их «высокий философский смысл», но готовы были слушать его глубокий бархатистый голос бесконечно. К нему в Прямухино приезжали люди со всех концов России, особенно люди, интересующиеся философскими вопросами. Он был очень уважаем земскими деятелями за искренность и нравственную чистоту. Он и выглядел патриархом.
Умер Александр Бакунин в 1908 году в возрасте 87 лет и был похоронен в родовой усыпальнице в Прямухино.
У Бакунина было шестеро детей: четверо сыновей – Алексей, Александр, Николай и Михаил и две дочери – Софья и Елизавета.
Сыновья, к сожалению, умерли рано и почти все при трагических обстоятельствах. Сам Александр Александрович был довольно суров с детьми, но не потому. Что не любил их. Как писала в своих воспоминаниях Н.Т. Кропоткина, он хотел. воспитывая сыновей в спартанской суровой обстановке, сделать из них людей необыкновенных.
Старший сын – Алексей от первого брака с Е.В. Марковой-Виноградской, прожил всего двадцать девять лет (известно только, что он участвовал в Русско-турецкой войне 1877–1878 годов и был награждён солдатским Георгиевским крестом).
Второй сын – Александр Александрович Бакунин прожил двадцать три года. Он был талантливым и нервным юношей, наделенный какой-то бесшабашностью, шальной и необузданный. Писал стихи, верховодил детской прямухинской компанией. Окончив Тверскую губернскую гимназию. Поступил в Московское высшее техническое училище. Во время учебы перенес тиф, но продолжал упорно заниматься.
В апреле 1897 года Александр Бакунин приехал в Луганово, где собиралась бакунинская молодёжь, учившаяся вместе с ним в гимназии, участвовал в общем веселье, пел романсы, а утром ушёл в рощу и застрелился из дробовика – ногой нажав на спусковой крючок. Семейное предание гласит, что причиной самоубийства явилась ревность. Похоронен в Луганове.
Третий сын – Николай Александрович Бакунин в восемнадцать лет закончил жизнь трагически).
Однажды он посадил в саду какие-то редкостные растения, а деревенские девчонки вырвали их. Николай застал их «на месте преступления» и поколотил. Мать одной из них пожаловалась Александру Александровичу. Тот вызвал сына и, сделав ему резкое внушение, заявил, что он опозорил бакунинский род, побив женщину. Это внушение произвело на Николая такое сильное впечатление, что он ушёл в старый парк и повесился возле речки.
Н.Т. Кропоткина в воспоминаниях писала, что Александр Александрович был суров со своими детьми. Не потому, что он их не любил, а просто он хотел вырастить из них необыкновенных людей. Они имели для этого большие задатки, но с отцом у них не складывались доверительные отношения. Результатом и были эти трагедии в семье.
Четвертый, младший сын – Михаил Александрович Бакунин (39 лет)
В начале Первой мировой войны Михаил Бакунин пошёл добровольцем в армию – оказался в деникинской армии, участвовал в гражданской войне. По одной версии, он погиб, по другой – расстрелян большевиками в Крыму. Его жена, француженка Маргарита Жозе, застрелилась узнав о смерти мужа.
Дочь Софья ( единственная из детей прожившая долгую жизнь -72 года) была замужем первым браком за Михаилом Плясовым, они расстались и Софья вышла замуж вторично. А Плясов женился на ее младшей сестре Елизавете (прожившей только 30 лет).
Н.И. Сысоева
