Два древних российских дворянских рода внесены в дворянскую родословную книгу Тверской губернии

Вульфы обосновались на Старицкой земле, получив по именному указу Екатерины I (1726) Берновскую вотчину в вечное и потомственное владение. Около 200 лет осваивали они эти земли, обустраивали здесь свои усадьбы. Формирование облика Берновской усадьбы, дошедшего до наших дней, принадлежало Ивану Петровичу Вульфу (1749 (?) – 1814), уже третьему владельцу Бернова по линии Вульфов. Он был женат на Анне Федоровне Муравьевой (1755 (?) – 1818), дочери знаменитого петербургского вельможи.

Прямухино стало усадьбой Бакуниных в 1779 году, когда М.В. Бакунин выкупил его у Шишковых и начал обустройство своего гнезда. К тому времени Вульфы уже 50 лет проживали в Бернове.

Сын первого хозяина Прямухина Александр Михайлович Бакунин (1765/68–1854), стал создателем «бакунинского рая», или «прямухинской гармонии». 20 лет он занимался этим, в свои 42 года был еще не женат. В 1810 году он влюбился в молоденькую девушку Варвару Александровну Муравьеву (1791–1864 гг.), дочь Александра Федоровича Муравьева, который в конце XVIII века был петербургским обер­полицмейстером. Варенька Муравьева – родная племянница хозяйки Бернова, дочь ее родного брата.

16 октября 1810 года состоялось венчание новобрачных. С этого дня Вульфы и Бакунины породнились через Муравьевых, и образовался родственный треугольник – Вульфы – Муравьевы – Бакунины.

Счастливый союз новой четы продолжился 44 года. Шестеро сыновей и пять дочерей появились на свет в этом браке. В день смерти «милого друга» Варвара Александровна оставила запись в памятной книжке: «1854 год, декабря 6. Кончил жизнь друг мой, Александр Михайлович – в 11 часов приблизился Святых Таинств, а в 2 часа его уже не стало. 44 года любви и неразлучной с ним жизни. Бог ведает, как мне тяжело оставаться без него».

Само Прямухино стало совершенно оригинальным культурным очагом, равных которому в России было немного.

Здесь говорили на пяти языках. Литература, история, музыка, живопись органично входили в круг интересов всех обитателей дома и их гостей. В такой обстановке росли дети Бакуниных.

Старшая, Любаша (1811–1838), «сгорела от любви» в 27 лет. Татьяна (1815–1871), самая романтичная, полюбила И.С. Тургенева, первой открылась ему в этом. Но что-­то не сложилось в их отношениях. В память о сильном чувстве ей достались стихи поэта, многие из которых, как «Утро туманное», стали известными романсами. Не нашло счастье и Вареньку (1812–1866), которую все звали «Ангел Божий» за ее глубокую религиозность. Замуж она вышла по долгу, а настоящая любовь осталась нереализованной.

И наконец, младшенькая, Сашенька (1816–1882). Осенью 1836 года двадцатилетняя Александра Александровна привлекла внимание приехавшего в Прямухино В. Г. Белинского. Писатель и критик испытал к девушке очень глубокое чувство. Объясняя свое отношение к ней, Белинский цитировал А.С. Пушкина:

Ужель не можно мне,

Любуясь девою в печальном сладострастье,

Глазами следовать за ней и в тишине

Благословлять ее на радость и на счастье…

Александра не ответила взаимностью. Вскоре у нее возникло чувство к гостившему в их усадьбе В.П. Боткину. Завязался роман, развиться которому помешало происхождение молодого человека. Боткины были разбогатевшими купцами. Родителям такой брак показался неравным.

Александре уже исполнилось 28 лет, когда ее руки просил Гаврила Петрович Вульф (1807–1861). Он доводился девушке троюродным братом и жил в усадьбе Соколово, что рядом с  Берновом. Его отец,  Петр Иванович Вульф (1768–1832), был первенцем у Ивана Петровича и Анны Федоровны Вульфов. К этому времени они уже ушли из жизни,  дети похоронили их в берновской церкви Успения Божией Матери под алтарем придела во имя Николая Чудотворца. Они долго оспаривали родительское завещание: три года вступали в наследство со спорами, скандалами, жалобами.

Всех больше выражал недовольство старший сын Петр. Он претендовал на Берново, но отец завещал родовое гнездо младшему Ивану. А Петр получил сельцо Соколово.

Гавриил, просивший руки Бакуниной, был вторым ребенком Петра Ивановича и рос в Соколове. Александра знала Гавриила и раньше. Семейства Вульфов и Бакуниных обменивались визитами.

13 ноября 1844 года состоялась свадьба. Таким образом, Бакунины и Вульфы породнились во второй раз. Гаврила Петрович ( «Гогочка» – как ласково именовали его родственники), бывший офицер-­кавалерист, штабс­капитан, 37-­летний молодой человек, был принят семьей Бакуниных как родной. Там его называли Габриэлем. В Прямухине «ценили его хозяйственную хватку. Он пользовался уважением. Александра не просто вышла за него замуж, она действительно полюбила своего Габриэля и была с ним счастлива».

После свадьбы молодые уехали в поместье к мужу. Но это было не Соколово, где Гавриил жил в доме отца до свадьбы, а Подмошье. К тому времени земли соколовского барина Петра Вульфа (умер в 1832 году), движимое и недвижимое имущество было поделено между детьми от двух его браков и женой. Раздел произвели корректно и быстро, не в пример родителям. В материалах Тверской палаты Гражданского суда хранится дело о разделе имения Соколово на 43 листах, где указано, что Г.П. Вульфу по завещанию отца отходят деревня Щелкачево, сельцо Подмошье и земли по правому берегу реки Нашига, притоку Тьмы, вверх по течению.

В картографических материалах Межевого архива Тверской губернии удалось разыскать «Геометрический специальный план сельца Подмошья», владение штабс­капитана Г.П. Вульфа.  По факту обмера за ним числилось 147 десятин и 1365 сажен удобной и неудобной земли. На плане – 1 строение – деревянное здание, пруд, скотный двор, поля, огороды, лес. Усадьбы как таковой здесь еще не было, раздел произошел только в 1844 году, в этом же году Гогочка женился.

Приехавшая к мужу Александра увидела все это и, вероятно, взгрустнула. Поместье разместилось на высоком правом берегу реки Нашиги, где она делала крутой изгиб и намывала острова. Вид создавался живописный. Прямо из берега били холодные родники, выходили ключи и на усадьбу, делая ее территорию сырой, мокрой. Отсюда и название «Подмошье» – под мхом, у мха, у реки, у болота – все это было на землях Г.П. Вульфа.

Молодые прожили здесь шесть лет. Сашенька быстро перезнакомилась со всеми Вульфами. До Бернова было три версты, до Соколова – три с половиной. На противоположном берегу речки Нашиги, в полуверсте от Подмошья, в Курово­- Покровском жила со своим семейством тетка Габриэля – Понафидина Анна Ивановна. Записные книжки матушки молодой хозяйки Подмошья пестрят записями о пребывании там сестер и братьев Бакуниных. Они гостили в Подмошье часто и жили там подолгу. Молодые супруги навещали Прямухино сразу после свадьбы, а со временем стали приезжать туда с детьми и родственниками – Понафидиными и Вульфами. В Подмошье родились в 1846 году Михаил, в 1848 году – Любовь, в 1850 году – Варвара. Дети носили имена сестер и братьев Бакуниных.

Бакунины любили зятя. В трудное для Прямухина время поручали ему управлять имением. Он участвовал в решении сложных семейных проблем. В мае 1850 года, пребывая в Митино у Львовых, познакомил Елизавету Васильевну Маркову-­Виноградскую (сестру второго мужа А.П. Керн) с Александром Александровичем Бакуниным, братом своей жены, и выступил в качестве свата. Лиза вышла замуж за Бакунина. Прошло время, и внучка основателя Берновской усадьбы, двоюродная сестра Гогочки, Анна Керн стала супругой ее брата А.В. Маркова-­Виноградского.

Так Вульфы и Бакунины породнились в третий раз, теперь через Марковых­-Виноградских.

В июле 1850 года умерла Анна Михайловна Бакунина, тетка Александры, хозяйка Зайкова, что в пяти верстах от Прямухина. По ее завещанию, усадьба перешла к племяннице, куда семейство последней и перебралось в 1851 году.

Побывавший в Зайкове в 1860­-х годах В.Н. Линд оставил воспоминания о том, что «муж Александры Александровны был помещиком довольно обыкновенного типа, но умный и очень любезный и приятный. Бакунины жили с ним в большой дружбе… Хозяйка усадьбы в то время по натуре не представляла ничего выдающегося. Но зато сознательно и, пожалуй, искусственно старалась стоять на высоте мыслей и разговоров, которые она считала непременным атрибутом бакунинской семьи. Александра Александровна была очень добродушная и приветливая особа, и Зайково представляло из себя весьма мирный и приятный уголок, бывший как бы вспомогательным отделением или колонией Прямухина».

Жизнь продолжалась. В Зайкове родились еще трое детей и начались потери. Сначала схоронили младшенького Петрушу. В 1861 году умер глава семьи. Александра переживет его на 20 лет.

Казалось, Александра старалась уйти от потерь, всю себя отдавая детям и ради них – хозяйству. Однако новое несчастье, такое неожиданное и непоправимое, постигло ее снова в 1865 году – смерть 20-­летнего Михаила, студента Московского университета. С трудом перенесла она потерю старшего сына. Тогда еще никто не знал, что впереди у дворянских гнезд Вульфов и Бакуниных одна участь – разорение и запустение. Александра Александровна ушла из жизни в 1882 году и была похоронена в Прямухине в фамильной усыпальнице рядом с самыми близкими и родными ей людьми. В октябре 2008 года на Троицкой церкви в Прямухине установили мемориальную доску с перечнем тех, кто нашел здесь свое упокоение в фамильной усыпальнице Бакуниных. Среди них шестеро Вульфов: Вульф Петр Гаврилович (1846–1851) – младший сын хозяев Подмошья и Зайкова; Гаврила Петрович Вульф (1807–1861) – глава семейства; Вульф Михаил Гаврилович (1845–1865) – старший сын; Вульф Александра Александровна (ур. Бакунина) (1816–1882) – мать семейства; Вульф Николай Гаврилович (1851–1912) – сын; Вульф Екатерина Николаевна (1858–1913). Здесь же похоронен и муж А.П. Керн Марков- ­Виноградский (1820–1879).

В 1919 году в Зайкове была устроена богадельня, а Прямухино совершенно разорено. Старинные вещи, часть бумаг из бакунинских поместий были вывезены в Торжок, в музей.

Подмошье тихо прекратило свое существование и даже ушло из памяти берновских жителей. Несколько лет мы искали его, и только летом 2007 года с трудом удалось определить места, где когда-­то стояла усадьба Гаврилы Петровича Вульфа. О прошлом напоминают ямы, остатки фундамента, камни и плиты из белого старицкого известняка, поросшие акацией, спиреей, жимолостью и шиповником. Это все, что осталось от бывшего «рая».

Тамара КОЧНЕВА, старший научный сотрудник Музея А.С. Пушкина в Бернове